Итоги и основные положения дискуссии:
"Нет проблем кавказской женщины, и нет кавказской проблемы для женщины"
По мнению большинства участников дискуссии, женщины на Северном Кавказе сталкиваются со многими социальными проблемами, характерными для всей России. По мнению Пахоменко, «в силу ряда особенностей, обусловленных этническим многообразием, высоким уровнем религиозности и большей ролью традиций в ряде республик женщины и девушки Северного Кавказа оказываются значительно более уязвимыми».
Участники дискуссии Кусова, Пахоменко, Бжедугова, Жинова, Шовхалов, Кушхова не раз подчеркивали, что общероссийские проблемы имеют на Кавказе свою специфику в силу того, что женщина на Кавказе вписана в широкий контекст родственных отношений и, как правило, сохраняет традиционные гендерные роли, даже и ритуально.
«Есть много проблем сегодня у кавказских женщин, но их не больше, чем в остальной России», - отметил Шовхалов. «Неверным будет давать какую-то общую оценку, замерять общую температуру по больнице: жизнь девушки из далекого горного селения Дагестана резко отличается от жизни какой-нибудь бойкой бизнес-вумен из того же Дагестана, но уже Махачкалы», - подчеркнула Жинова.
Анохина, говоря о проблемах женщин в Дагестане, видит глобальную общую проблему, из которой уже вытекают частные случаи, в «существовании человека в Дагестане в системе трех, как минимум, правовых норм (законодательства РФ, адата и шариата). Ни одна из которых, заметим, не работает полностью».
О практиках насилия, женской безработице и плохой медпомощи
Пахоменко отметила актуальность проблемы нарушения прав женщин в республиках Дагестан, Ингушетия и Чечня: «в ситуации, когда светские государственные институты ослабевают, их нередко замещают религиозные практики или обычное право, а правоохранительные и следственные органы зачастую коррумпированы и неэффективны, активно трансформирующееся общество недостаточно реагирует, закрывает глаза, а то и оправдывает преступления в отношении женщин».
Среди насильственных практик и нарушений прав женщин в республиках восточного Кавказа выделены - похищения, убийства чести, принуждение к браку и родительский запрет (или запрет мужа) на учебу, проблемы сексуального насилия несовершеннолетних девочек. «В Чечне в последние годы участились так называемые убийства чести, совершаемые не только ближайшими родственниками, но и двоюродными братьями и дядьями, которые служат в полиции или администрации. Правоохранительные органы крайне неохотно реагируют на такие преступления и часто одобряют их», - отметила Пахоменко.
Из проблем, характерных для всего региона, участниками дискуссии отмечены проблема женской безработицы, гендерного неравенства при приеме на работу, непредставленности женщин во власти, сокращений в бюджетной сфере, где заняты женщины (Чечня).
В Дагестане, как отмечено в ходе дискуссии, женщины сталкиваются с низким уровнем медицинской помощи при родовспоможении, в результате которого иногда женщина теряет ребенка и репродуктивную способность, взяточничество медперсонала, халатность. В Чечне, как подчеркнула Серганова, 50% нехватка специалистов по гинекологии и акушерству, нехватка койко-мест для женщин.
Участники дискуссии отметили изменения традиционного семейного порядка на Кавказе: в современных кавказских семьях часто женщина становится основным добытчиком в семье, но при этом сохраняется внутренний патриархат. (Юсупова). В условиях современной активности и мобильности кавказской женщины возникают ножницы между тем, что «традиция воспитывает женщину как хранительницу домашнего очага», и теми новыми качествами многофункциональности, которые требует от нее современная жизнь, особенно в мегаполисе. «Добившись самостоятельности и независимости, большая часть женщин, остается в одиночестве. Это один из факторов риска, когда один смысл жизни заменяется другим», - отметила Кушхова.
Новым социальным явлением в Дагестане, практически превратившемся в тенденцию, стал отказ мужчин, выехавших на заработки, заботится о семье и детях. «Мужчины уезжают на заработки, это дело привычное, но они вдруг обзаводятся новыми семьями и совершенно забывают о жене и детях, оставшихся дома», - рассказала Анохина.
В Чечне изменяется традиция контроля-взаимодействия женщин с мужчинами-родственниками. «Не ближайший родственник, но высокопоставленный чиновник, говорит женщине как одеваться, как себя вести». (Пахоменко)
«Мы смотрим на себя через чужие линзы»
Жигунова, открывая тему места и роли традиций в жизни кавказской женщины, сделала ряд важных методологических замечаний. «Кавказским обществам не была присуща чрезмерная патриархальность и гендерные противоречия в том понимании, в котором они существуют сейчас. Гендер и патриархальность - это в большей степени западные конструкции, которые были навязаны многим «местным» культурам, у которых были свои социокультурные понятия, свои этикет, свои нормы поведения, выработанные и апробированные веками и нашедшие свое отражение в языках, то есть все то, что мы называем «традициями».
«Запад начал вырабатывать знания о нас и нам же навязывать преломленные сквозь призму европоцентристского взгляда искаженные образы и понятия. Колонизаторы уделяли огромное внимание женщинам колонизированных народов, создавали и описывали их образы окрашивая их в экзотичные тона и загоняя их в узкие ориенталисткие рамки, таким образом навязывали им чужие идентичности (как правило, взгляд их был субъективным, и смотрели они сквозь призму своей «цивилизации», не разбираясь особо в «варварских» традициях)», - заметила она.
По мнению Жигуновой, «мы смотрим на себя сквозь чужие линзы и, видя искаженный образ, верим, что это мы, и пытаемся ему подражать, т.е. мы подражаем нашему искаженному образу и искажаем его еще больше. И как следствие таких извращенных, навязанных образов происходит процесс самоэкзотизации, самосексуализации женщин, т.е. они сами себя рассматривают и воспринимают как объект, нежели как субъект».
В европоцентристком понимании, подчеркнула Жигунова, «традиция (в том числе и традиции народов Кавказа – НН) представляется как нечто варварское, патриархальное, тормозящее развитие общества, и именно традиции колонизированных народов рассматриваются под таким углом зрения».
«Стоит попытаться найти тот духовный, экономический и экологический баланс, который был присущ северокавказским обществам, применяя местные знания и общечеловеческие ценности заложенные в этикете кавказских народов», - заключила Жигунова.
Участники дискуссии затронули тему искажения образа кавказской женщины в российских СМИ. По их мнению, это есть ответ на запрос на экзотику. «Образ забитой, подневольной и погрязшей в быту кавказской женщины не более чем набивший оскомину стереотип. Женщины разные и многое в ее жизни зависит от внутренних ресурсов». (Серганова)
Традиция – это способ существования женщины на Кавказе или архаика?
Касаясь темы традиций, Пахоменко заметила, что «в условиях трансформирующегося общества традиции порой приобретают новые формы. Часто то, что называется традицией, не соответствует ей по форме или сути».
Мнение участников дискуссии по поводу места и роли традиций в жизни кавказской женщины резко разделились.
«Сегодня, - считает Плиева,- многие традиции настолько архаичны, что существуют только для того, чтобы лишний раз оградить свободу личности каждой кавказской женщины. Даже сегодня то, что позволено мужчинам, не позволено женщинам. Женщина как личность может сформироваться только тогда, когда ее личное пространство никто не будет контролировать и тем более за что-то осуждать, и только тогда она сможет пользоваться равными с мужчинами правами и свободами». «Я считаю, - заключила она, - что сегодня здравомыслящие кавказские женщины должны протестовать против этого рабства, называемого традицией, потому что это опасно для всех женщин, особенно для женщин в Чечне, Ингушетии и Дагестане». «Что касается традиций, то кроме национальных танцев, и национальной кухни - все остальное крайне вредно», - также отметила Плиева.
Созвучное ей мнение высказала Анохина: «Декларируемое уважение и почтение к женщине на деле оказывается фикцией. Это издержки романтических традиций трубадуров, которые возводили прекрасную даму на пьедестал, но на самом деле строили очень жесткие рамки, в которых она должна была жить, чтоб оставаться "прекрасной дамой".
Большинство участниц не разделило этой точки зрения. Бжедугова подчеркнула, что «традиции, традиционный уклад - очень важная часть в жизни кавказской женщины. Это целый институт ее защиты, ее основной ресурс. Наши традиции вырабатывались столетиями, шлифовались, принимая совершенную форму».
Кусова призвала участников дискуссии и читателей КУ: "Чтобы тебя не сдули ветры глобализации, нужно сильнее ухватиться за очажную цепь". По ее мнению, «человек, который от своих оторвался и к чужим не примкнул, - существо отвратительное. Хорошая женщина - это любимая женщина, и любящая, зависимая от своего мужа, от своих детей, от своей свекрови, наконец, и ничего страшного в этом нет. Должны быть рамки, традиция их определяет». «Традиция - это способ существования. Когда мы его теряем, наступает другая цивилизация», - также подчеркнула Кусова.
Агержанокова добавила, что «преодолевать традиции - это значить потерять прежние ценности, на которых формировался целый народ, и высушить тот источник легче, чем черпать из него силы».
«Именно традицию во многом одновременно и оберегают женщину. И не нужно путать современные случаи насилия против женщин с традициями, которые просто исключают многое из всего этого безобразия. Большая проблема в том, что человек, наделенный властью и оружием, может попирать права любой женщины, так и традиции, я вам более скажу, они в не меньшей степени ущемляют права и мужчин, и элементарные права любого гражданина вообще», - заметил Шовхалов.
Что делать?
Важно, - пришли к выводу участники дискуссии - чтобы у женщины была возможность добровольно принимать решение, а также чтобы она могла защитить себя от насилия.
«Власти должны уделять больше внимания контролю над расследованием преступлениям на почве традиции, в противном случае вера в светское государство в регионе будет еще больше слабнуть», - сказала Пахоменко, прежде всего имея в виду ситуацию в республиках восточного Кавказа.
«Необходимо создавать и поддерживать функционирование кризисных центров, горячих линий для женщин, поощрять обращение за психологической помощью у жертв домашнего насилия, что в традиционном обществе часто воспринимается как недопустимое; создавать систему временных убежищ для жертв домашнего насилия за пределами региона.
При этом религиозные лидеры могут быть союзниками властей в деле защиты прав женщин: в отличие от регулирующего вопросы чести адата, где часто для совершения того же убийства чести достаточно подозрения, шариат предполагает систему доказывания», - подчеркнула Пахоменко.
Жинова поставила вопрос о том, чтобы психологические центры были доступны для «незащищенной, непродвинутой не знающей своих элементарных прав и имеющей весьма расплывчатое представление об интернете женщине из горного селения».
Бжедугова поделилась с участниками дискуссии тем, что сейчас планирует создание женской организации (Хасэ) и центра психологической помощи женщинам, пострадавшим от домашнего насилия. Она считает, что в той или иной форме такие формы помощи женщинам заложены в черкесской культуре.
Анохина поставила вопрос о необходимости смены концептуальных приоритетов власти в отношении женщины. «Нужно менять систему представлений о приоритетах. Мне в системе - общество (община/государство/семья, пр.пр.) первично, человек винтик и вторичен, очень неуютно».
Некоторые участники предложили пересмотреть систему разрешения семейного конфликта. «Практически все институты - полиция, службы соцзащиты, муфтияты - поддерживают идею, что семейный конфликт должен разрешиться таким образом, чтобы семья сохранилась и любое внешнее примирение всех устраивает, как правило, никто в деталях разбираться на хочет. И на общественном уровне уход женщины из семьи, или если от нее ушел мужчина, воспринимается как что-то постыдное, поэтому многие и продолжают терпеть домашнее насилие». (Пахоменко, Анохина)
Анохина и Жигунова говорили о важности изучения родного языка и адатов в школах.
Шовхалов подчеркнул необходимость публичного обсуждения женских проблем. «Проблемы публично надо ставить и обсуждать. К обсуждению необходимо привлекать практически всех: от самих женщин до представителей властей различного уровня, включая, духовенство, религиозных деятелей, которые имеют отличные от официальных лиц взгляды на данные проблемы». «Таких мероприятий на Кавказе немало, но в подобных мероприятиях очень узкое представительство - одни и те же муссолят между собой, переезжая из одного города в другой», - отметил Шовхалов.
«Людей, которые могут влиять на ситуацию в этой сфере, там не бывает. Необходимо учесть этот важнейший аспект. Власть, так или иначе, и муфтияты, которые, как правило, лояльны и властям, имеют реальные возможности изменить что-то», - заключил Шовхалов.
