За полторы недели мне довелось побывать в двух непризнанных республиках – одна из них признана частично, другая – не признана никем. Абхазия и Нагорный Карабах. Математическое сравнение, без учета всех обстоятельств, дело бессмысленное и неблагодарное. И все же не делать этого невозможно. Стартовые условия примерно одинаковые – тяжелейшая война, руины на месте домов, блокада и, как следствие, нищета. У Абхазии, правда, есть определенные преимущества – море и открытая граница с Россией. Нагорный Карабах же находится в большей изоляции – путь из Еревана до Степанакерта занимает 5-6 часов по тяжелой извилистой дороге. Казалось бы, процветать должна была бы именно Абхазия. Но нет.
Если пересекать Абхазию с запада на восток, от Псоу до Ингури, картина меняется с каждым километром пути. Гагры и Пицунда – если не туристический рай, то уж по меньшей мере чистилище. Правда, стены многих домов по-прежнему несут на себе следы войны, а высотные дома смотрят на туристов пустыми окнами. Сухуми мало изменился за последние годы – строительство идет медленно, половина домов по-прежнему в руинах, гостиниц мало, по-человечески выглядят лишь частные владения. Чем выше дом, тем ужаснее масштабы разрушений. А символ города – не новенькие здания, а гигантский скелет сгоревшего Совмина. Если спрашивать политиков, почему сухумский Белый дом не сносят, они отвечают – ну как можно, это же символ. А символ между тем ничем не отличается от обычных руин – первые два этажа используются как общественный туалет. Чем дальше на восток – тем хуже. В Гали война как будто закончилась вчера, а не 18 лет назад. Ни одного целого дома – разве что здание администрации. На одной из школ – хвастливая табличка: ремонт сделан при помощи ООН. Постеснялись бы – с потолка свисают струпья побелки, хлипкие двери еле держатся на петлях, а местные жители посмеиваются над ооновцами – но почему-то не ремонтируют.
Нагорный Карабах, по всей логике, мог выглядеть еще хуже. Степанакерт многие месяцы обстреливали Градами с четырех сторон – после войны в городе тоже не осталось ни одного целого дома. Сейчас же руины в столице НКР можно найти, только если очень стараться – и дело не только в 20-летнем юбилее, к которому многое построили. Нет ощущения разрухи. Все частные дома восстановлены. Гостиницы и административные здания – в прекрасном состоянии. И везде, как муравьи, копошатся рабочие – на моих глазах на главной площади, пока я пил кофе, вставили окна в строящейся гостинице. И карабахцы еще жалуются – вот, дескать, медленно как работают, делать ничего не хотят. В маленьком селе Кусапат, в Мартакертском районе, где шли самые жестокие бои, стоит школа. Там учится всего сорок детей. И тут же вспоминается та самая школа в Гали. В карабахской школе бедно, но чисто – обычная сельская школа, ничего особенного. Рисунки детей на стенах, плакаты, шкафчики с книгами в классах – никакой роскоши.
Обычные дети – опрятные мальчики и девочки в чистых классах. Так и должно быть. Но разрухи нет – никакой отваливающейся штукатурки и свисающей проводки. Это же так просто – своими силами заботиться о себе самих. Конечно, в том же селе многие дома разрушены – и восстанавливать их некому: одни хозяева погибли, другие уехали в более благополучные места. Здание администрации села тоже не в лучшем состоянии – сначала решено было отремонтировать школу. Что тоже показательно. В Абхазии на вопрос, почему у Карабаха получается, а у Абхазии нет, лишь вздыхают. И отвечают – ну как же, у них помогает диаспора, да и армяне умеют строить как никто другой. Ну и еще у нас воруют.
Абхазии тоже, между прочим, помогают – республика все-таки, в отличие от НКР, получила признание и российскую помощь. Но это, по всей видимости, только развращает – строительства как не было, так и нет. Конечно, появились новые дороги – теперь от Сухуми до Гали можно доехать не только на военной технике или на серьезном внедорожнике. Конечно, в Ткварчели построен новый детский сад – вполне приличный, кстати. Но этого недостаточно. Жаловаться на нехватку денег – просто стыдно при таком количестве туристов и явной поддержке большого соседа. Просто надо забыть о войне и работать для самих себя. Сначала восстанавливать школы, а потом правительственные здания. Лексусы среди руин – не самое приятное зрелище.
Двадцатую годовщину независимости Нагорного Карабаха праздновали на стадионе в Степанакерте. На сцене – как полагается, певцы и танцоры, а на поле самого стадиона тем временем резвились дети. Их были сотни, и никто им не мешал. А потом те же дети вместе с родителями гуляли по вечернему городу. Война кончилась 17 лет назад. В Абхазии – 18 лет назад. Ни один школьник в этих республиках не видел боевых действий. И уже пора бы избавиться от последствий войны. И сделать все для того, чтобы дети не жили среди руин.
echo.msk.ru
